среда, 22 октября 2014 г.

Двести лет без права переписки


Двести лет без права переписки
Если бы лучшие люди умели жить до двухсот лет…

В России два великих поэта – один эфиоп, другой шотландец, и обоих давно убили. Впоследствии число русских поэтов пополнил монгол, чудом избежавший смерти, и пара евреев которых тоже затравили.

Впрочем, есть и местные.

ЧУЖОЙ

Трудно представить сегодня поэта более великого, прозорливого, и в то же время чуждого современной России, чем Лермонтов. Выходец из древнего шотландского рода, некогда пошедшего на службу царю.

Человек, выше всего ставивший честь в стране, где больше всех ценится подлость. Бескомпромиссный смельчак средь пронырливых трусов, по первому зову бросающихся исполнять прихоть начальства.

Отважный воин, дуэлянт и герой кавказской войны – и нынешняя Русь, где парни косят от армии, где мужчины не смеют защитить свой дом, а шайки горцев безнаказанно держат в страхе русские города.

Мистик, поэт демонического бунта, не скрывавший симпатий к дьяволу… в мире, где за отступничество от православной веры все еще норовят отправить в тюрьму и подвергнуть всеобщей травле.

Рыцарь, воспевший любовь – средь народа, где продажность была и вновь стала нормой. В культуре где мужчины не пишут стихов, а лучшие из женщин верят что любовь придумали чтоб не платить за секс.

Поэт - в мире где живут прозой.

ГОРЕЦ

Он был настоящий горец. Обретя бессмертие после смерти, которую многие тогда полагали убийством. Юный гений, восставший против пошлости мира, мелкой ничтожности и злобы людских сердец.

Несомненно, он все равно бы погиб. Рано или поздно, в тех или иных обстоятельствах…. но общество не позволило бы ему жить. Так же как и тому другому, черному бунтарю и возмутителю порядка.

Хотя интересно представить что было, доживи он до глубоких седин, возраста патриарха российской словесности… с его талантом, помноженным на обретенный с годами опыт, мудрость и знание жизни.

Сколь примитивным, деревенским и пошлым казался бы нам тогда Толстой. Как унизителен в своем смирении сломленный Достоевский… впрочем, может тогда они писали бы о другом и совсем в иной манере.

Если бы тогда они не заразили нашу великую культуру той отвратительной слабостью, предательским духом покорности и провинциального мессианства… и наша русская интеллигенция стала другой.

Вся история могла пойти иначе.

ДЕМОН

Сейчас я стал понимать, что преподавать Лермонтова детям – преступление. Ребенок не в состоянии пропустить через себя чувства взрослого бунтаря. Он лишь приобретает отвращение и учится врать.

Лгать и вечно притворяться, ловя желания старших.

Жаль, что другого такого у нас не родится.
Люди будут писать отвратительный бред, называя его стихами.
А если придет гений, его убьют.

Или затравят.

Живи он сейчас, сидел бы в тюрьме по болотному делу.

Перечитайте парня.
На самом деле он совершенно другой.
Совсем другой.

Читайте.

Продолжение: Эфиоп и Шотландец

Комментариев нет:

Отправить комментарий